Говорит Люк Скайуокер

[swcantina]

Интервью с Марком Хэмиллом для Нью Йорк Таймз



[...] В 2015 году в “Пробуждении Силы” нашлось достаточно экранного времени для старших инкарнаций Принцессы Леи (Кэрри Фишер) и Хана Соло (Харрисон Форд), Но Люка попридержали, чтобы вызвать еще больше ожидания – решение, которое Марку Хэмиллу пришлось принять, в конечном итоге, как подарок ему самому и его герою. “Это так, если вы будете объективны”, сказал он пару недель назад, сидя у себя дома возле Тихого Океана.

В душе Хэмилл непримиримый гик, такой же, как и его почитатели, и он также потрясен теми обстоятельствами, что вернули «Звездные войны» в его жизнь, и он благодарен, что смог вернуться в далекую-далекую галактику давным-давно.

«Я такой мошенник, – сказал он с театральным придыханием, – Но мне нравится то внимание, которое приходит вместе с фильмом. А вообще-то мне наверняка стоило топтаться в саду с металлодетектором, отгоняя детишек с моей лужайки. Чего еще желать?

Этим октябрьским вечером он был дома с женой Марилу и их дочерью Челси (у пары есть еще пара сыновей, Натан и Гриффин). Просторное жилище вовсе не является храмом «Звездных войн»: по большей части на стенах весят херувимчики и плакаты Битлз, давняя страсть Хэмилла. Впрочем, вы можете заметить фото двухлетнего Натана, играющего с Йодой на съемках «Возвращение джедая».

Хэмилл не слишком предается ностальгии, но ведет себя так, словно наотрез отказался становится взрослым. Во время разговора он может растянутся на полу в позе йога, или резко начать передразнивать голоса своих знаменитых коллег – гнусоватый от создателя «Звездных войн» или недовольно-монотонный от Форда.



Во многом он все еще тот самый мальчишка, который обожает озвучивающих мультфильмы актеров, музыкальный театр, фокусников и чревовещателей, и чей любимый фильм — это «Кинг Конг».

С гордостью вспоминая боевые сцены из «Возвращения джедая», Хэмилл сказал: «Для меня оказаться в лапах ранкора было словно стать настоящей Фэй Рей [героиня «Кинг Конга»] – это словно огромное достижение в жизни. Но так было всегда. Я говорил «Эй, ребята, мое лицо на обратной стороне коробки с хлопьями!»

Сын морского офицера, он был средним ребенком в семье из семерых детей. Он рос, постоянно путешествуя, жил в Калифорнии, Вирджинии и Японии, поменял девять школ за двенадцать лет – постоянно ощущая себя новичком.

Когда он приехал в Лос Анджелес в 1969 году, он заинтересовался актерским ремеслом, но на самом деле хотел попасть в шоу-бизнес в любом виде. «Если я не получал роль, не беда. Куда же тогда было идти? Я продавал билеты. Я делал реквизит. Я делал постеры. Мне не нужно быть в шоу — мне нужно быть рядом с шоу».

Он добился своих первых ролей в «Главном госпитале» и «Семье Партридж». А потом, конечно же, появились «Звездные войны»: странный сценарий, все еще на доработке, разумные роботы, лазерные мечи и сверхъестественная чушь в обертке сказки про добро и зло.



Лукас сказал, что выбрал Хэмилла из толпы молодых актеров, потому что тот привнес человечность в фильм, напичканный космическими кораблями и спецэффектами. «Мне нужен был положительный герой, который мог говорить о вещах одновременно обыденно и серьезно, чтобы сделать тот мир достоверным», – сказал Лукас. Он добавил, что Хэмилл «привнес мальчишеский энтузиазм и максимализм, что и определило характер героя. И это сделало Люка в первых «Звездных войнах» доступным и узнаваемым.

Хэмилл полностью доверился материалу, но был не уверен, что он найдет широкую аудиторию: «Я думал, если кино и не соберет кассу, то уж точно станет культовой работой. Ну-ка, подвинься, «Роки Хоррор», здесь у нас «Звездные войны».

Вместо этого «Звездные войны» стали международным феноменом, накрепко связав Хэмилла с его персонажем, равно как и Фишер с Фордом. Даже сейчас он иногда называет их «Хэрри и Каррисон» – так как они вместе продвигали фильм.

Когда критик Джон Саймон написал в журнале «Нью Йорк», что Форд играл «адекватно», Хэмилл «невдохновенно», а Фишер «жалко», по словам Хэмилла, они «сделали футболки с надписью «адекватно, невдохновенно, жалко», и я сказал: «Харрисон, адекватно — это почти восхитительно, по сравнению с тем, что у нас тут есть».

Хэмилл, получая проценты со «Звездных войн», не продолжил свою карьеру в мейнстримном кино, но по этому поводу он не печалится. Из их когорты Форд стал единственным, кто был рожден для статуса кумира: «Он великолепный актер – этого не отнять. Он также прекрасный лидер. Когда я прослушивался на роль, я думал, он будет главным героем, а я лишь его назойливый напарник». Хэмилл верил, что встретит свою судьбу в другом месте – менее гламурном, но более отвечающем его тяге к таинственному, необычному и странному.

После двух сиквелов Хэмилл решил, что история «Звездных войн» завершена. С получением известности он решил исполнить свою давнюю мечту – играть на Бродвее, где он и исполнил роль Джона Меррика в «Человеке-слоне». «Я не получал роли в кино и на телевидении, – объяснил он. – Если вы не Мерил Стрип, вам не дадут говорить с вашим акцентом».

[...] Он всегда себя чувствовал комфортно, будучи частью субкультуры «Звездных войн», с удовольствием посещая конвенты и охотно общаясь с людьми, которых называл U.P.F.s («ультра-увлеченные фанаты»).

«Это точно подойдет не для каждого, я это понимаю, – говорит Хэмилл, – но сила их увлечения просто поражает. То, как это становится сутью их собственной жизни, например «Я встретил свою жену на этом фильме» или «Мы назвали дочку Леей» – это очень волнующе».

Он не снимался в приквелах в 1999-2005 годах. И когда Лукас пригласил его и Фишер на обед в 2012, чтобы сообщить, что отдает контроль над Лукасфильмом Кетлин Кеннеди, и что те планируют новую трилогию, Хэмилл даже и не думал, что его позовут. «Мы так поняли, что нас просто пошлют. Все было кончено».

Когда Лукас сообщил, что трех их персонажей добавят в фильм, если они захотят сыграть, Хэмилл ответил: «Я был просто потрясен. Кэрри, не медля ни минуты, грохнула по столу рукой и заявила «Я с вами!». А я сказал «Кэрри, покер фейс!»



Хэмиллу же понадобилось время подумать. "Я действительно испугался, – сказал он, – Я подумал, а какой смысл в это ввязываться? Сама идея повторить предыдущий успех казалась смехотворной".

Он также боялся, что аудитория отвергнет его и других старых актеров, играющих в новом фильме все эти годы спустя. "Никто не захочет видеть пятидесяти-, шестидесяти-, семидесятилетние версии наших персонажей, бегающих вокруг и бьющихся головой о Звезду смерти. Это печально".

Хэмилл думал, что у него будет возможность отказаться от "Пробуждения Силы" под предлогом отказа Форда.

"Он слишком старый, богатый и капризный, – сказал Хэмилл, – Он этого не сделает". Но когда Форд согласился, Хэмил понял, что выбора у него нет: "Представляете, что бы было, если бы я один отказался? Меня бы возненавидели все ботаники мира".

Вскоре после своего согласия Хэмилл начал тренироваться, чтобы вернуть себя в форму и встретился с сотрудниками Лукасфильм. Но Джей Джей Абрамс и Лоуренс Кэздан поняли, что даже расширенный сценарий не вмещает историю Люка.

«Идея была слишком объемной, – сказал Абрамс, – И стало понятно, что в этот фильм она не поместится, так что она пойдет в следующий фильм».

Хэмилл все же оценил свое расширенное камео в «Пробуждении Силы»: «Когда о тебе столько говорят в фильме даже до твоего появления – это невероятно».

Но создатели «Последнего джедая» понимают какая ответственность возложена на них в этом фильме.

«Я сказал ему, что все будут с нетерпением ждать его первых слов, – сказал Райан Джонсон, – Очевидно, что у Марка были большие ожидания относительно судьбы его персонажа».

Джонсон также сказал, что в «Последних джедаях» Хэмилл рассматривался как актер, который прожил целую жизнь после того, как сыграл Люка Скайуокера. «Молодым человеком он воплощал черты, которые мы связываем с молодостью и невинностью, теперь же воплощает человека душевного и опытного».

Хэмилл не стал спорить с режиссерами «Звездных войн» о ключевых моментах сюжета, хотя все еще не уверен, что Лукас с самого начала планировал сделать Люка и Лею братом и сестрой, но у него есть твердое мнение, каким должен быть в «Последнем джедае» персонаж, с которым его ассоциировали сорок лет.

«Это сложно, – сказал Хэмилл, – Не хочется признавать каким собственником ты стал, но иногда ты думаешь «Правда? Они видят Люка таким? Я не просто не согласен, я оскорблен», но это процесс, в котором можно все обсудить».



Фильм внезапно стал очень больной темой после неожиданной смерти Фишер в декабре прошлого года. Хоть в последние годы их общение было прерывистым, Хэмилл сказал, что Фишер оставалась ехидной компаньенкой и журналистом, кем-то, кто иногда разбавлял черным юмором тягостные медиа-события, которые они посещали, и напоминал Марку об его обязательствах перед «Звездными войнами».

Несколько лет назад Фишер заметила, что в театральном выступлении Марк едва упомянул свое участие в фильмах, он сказал: «Она спросила «В чем проблема?» Я ответил «Это же театр, и я хочу больше сосредоточится на нем» она же ответила «Я – принцесса Лея, ты – Люк Скайуокер, смирись с этим».

С большим сожалением Хэмилл говорит о том, что Фишер не сможет завершить работу во всей трилогии: «Она заслужила свой второй акт. Харрисон был важен в Семерке, я буду важен в этом эпизоде, а она должна была выделиться в последнем. Она всегда появлялась вовремя, но увы не в этот раз».

Его колллеги по «Звездным войнам» говорят, что есть что-то уместное в том факте, что Хэмилл остался последним главным актером из оригинальной трилогии в новой франшизе – «Он как последний на поле боя», – сказал про него Форд, чей персонаж встретил свою кончину в «Пробуждении Силы».

Хэмилл признался, что не смотрел оригинальные «Звездные войны» за пределами кинотеатров и видел «Пробуджение Силы» только дважды. «Все, что я заметил, это недостатки, – объяснил он, – «О, зачем я это сделал?» «Только посмотрите на мои волосы» «О чем я только думал?»

У Хэмилла была возможность понаблюдать за прослушивания актеров на роль Люка Скайуокера – Уилла Зельтцера, Робби Бенсона, Уильяма Катта – и он был потрясен тем, что увидел. «Они все были великолепны. Они все могли бы стать отличным Люком Скайуокером, и я очень ценю сделанный выбор».

Один из фильмов, которые Хэмилл постоянно вспоминал, был «Вечер трудного дня», комедию Ричарда Лестера про «нелегкую» жизнь знаменитостей-битлов. Будучи подростком, Хэмилл видел это как невероятную ситуацию: «Представляете? Девчонки кидаются ко мне на улицах. Это наверное так здорово!» Но когда он пересмотрел фильм недавно, он увидел все в другом свете: «Это как фильм ужасов. Они в ловушке, они никуда не могут деться».

Одна сцена, которая ему запомнилась больше всего, это момент с “Can’t Buy Me Love”, где известная ливерпульская четверка, дурачась, бежит через поле, свободные от сил гравитации, что ждут их во внешем мире.

«Это момент, когда они испытывают восторг и радость. Это смотрится сильно иначе, когда ты находишься по другую сторону ситуации».



оригинал www.nytimes.com